Что же было в Брест-Литовске.

Так что же происходило в Брест-Литовске 22 сентября 1939 года?

Прежде всего, передача Брестской крепости. В торжественной церемонии советские войска участия не принимали. Еще до прибытия советских представителей в цитадели в 10.00 состоялось торжественное построение 76 пехотного полка. Под звуки полкового марша «Фридерикус Рекс» с башни Тереспольских ворот был спущен имперский военный флаг.

   

Позднее с довольно большим опозданием через Кобринские (трехарочные) ворота в крепость въехали грузовики с советской пехотой. Предстояло принять у германских войск не только объекты недвижимости и инфраструктуры, но и несколько тысяч польских военнопленных, размещавшихся в крепости. Передача крепости происходила организованно и без эксцессов. Прибытие советского приемного контингента и некоторые рабочие моменты передачи цитадели мы можем видеть, благодаря сохранившимся фотографиям из альбома неизвестного немецкого военнослужащего.

               

Существует предположение, что передачу цитадели проводил командир второго батальона 76 пехотного полка подполковник Г. Леммель. С советской стороны крепость принимал помощник начальника штаба 29 легкотанковой бригады капитан И. Д. Квасс. Они зафиксированы на многих снимках (в том числе и на фото из немецкого альбома). Самая же известная фотография — та, что приводится ниже.

Фото сделано около крепостного госпиталя, поэтому в разговоре принимает участие польский фельдшер — в крепости оставалось более 900 раненных польских солдат и офицеров. Капитан в кожаной куртке — И. Д. Квасс. Стоящий справа высокий немец в пилотке — командир второго батальона 76 пехотного полка 20 моторизованной дивизии подполковник Ганс-Георг Леммель. Впоследствии оба станут командирами полков и погибнут в 1941 г.

Командир 44 танкового полка 22 танковой дивизии, дислоцированной в Бресте, майор Иван Дмитриевич Квасс 22 июня 1941 г. проявил незаурядное мужество и умение. Несмотря на тяжелые потери, понесенные в первые часы войны, сумел вывести полк к Бугу между крепостью и селением Кодень, вовремя поддержав мотострелковый полк дивизии. Переправившиеся через Буг немецкие подразделения были отброшены на противоположный берег. Кроме того, был уничтожен вражеский десант, пытавшийся на двенадцати лодках обойти Брест с юга по р. Мухавец. 23 июня майор И. Д. Квасс сгорел в танке во встречном танковом бою.

А командир 76 пехотного полка подполковник Г. Леммель был убит 17 июля 1941 г. в районе Смоленска.

К сожалению, удалось найти единственное фото И. Д. Квасса, годное для идентификации. Однако сложно судить, действительно ли это тот самый капитан, что стоит рядом с подполковником Леммелем на приведенном фотоснимке. Некоторое сходство присутствует, но сказать что-то определенное сложно.

По некоторым данным передача Брестской крепости началась за два часа до передачи Брест-Литовска. В это время комбриг С. М. Кривошеин находился в штабе Г. Гудериана и уточнял детали предстоящей церемонии. Можно предположить, что первые советские подразделения (пехота 8 стрелковой дивизии) направились в крепость после одиннадцати часов утра. Когда вошли в город части 29 легкотанковой бригады точно неизвестно, но случилось это еще до начала церемонии. Отсюда и многочисленные танки на улицах Брест-Литовска, запечатленные на германских фотографиях и в кадрах немецкой кинохроники. Если верить мемуарам С. М. Кривошеина, он перед отъездом в штаб Гудериана дал команду вводить в город батальоны в 14 часов. Возможно, так оно и было. Выходя из штаба, он увидел колонну своих танков. Далее приводятся отрывки из рукописи воспоминаний С. М. Кривошеина, опубликованой В. Бешановым.

   

По всей вероятности на снимках отображен именно этот момент: С. М. Кривошеин встречает передовой батальон бригады у штаба XIX моторизованного корпуса. Эти снимки частенько используют в качестве «неопровержимого» доказательства участия бригады Кривошеина в совместном с немцами параде. На самом же деле это доказательство того, что танки 29 легкотанковой бригады проходили по ул. Унии Любельской мимо штаба именно до начала церемонии — на первом снимке у флагштока с имперским военным флагом пока нет никакой трибуны. Второй снимок сделан с небольшим временным интервалом — рядом с комбригом все тот же рослый немец в пилотке и с портупеей, а вот Г.  Гудериана в кадре нет.

Но снова нестыковки в рассказе С. М. Кривошеина. Не было в 29 легкотанковой бригаде четвертого батальона — с 1938 г. в ее состав входили 165-й, 168-й, 170-й, 172-й танковые батальоны. Возможно, для краткости батальонам были присвоены порядковые номера, тогда, по логике, в город вошел 172 танковый батальон бригады. Опять же, Семен Петрович Мальцев был не лейтенантом, а майором, причем заместителем самого комбрига С. М. Кривошеина — странно, конечно, но все же объяснимо. Поэтому для удобства будем именовать этот батальон четвертым. Танкисты именно этого батальона показаны в немецкой кинохронике в качестве участников парада с советской стороны, что совершенно не соответствует действительности. Но об этом позже, а пока анализируем разговор комбрига с комиссаром бригады.

Спишем на причуды памяти комбрига и явное преувеличение (раза этак в четыре) численности немецкого оркестра (его хорошо видно на фото, там от силы два десятка музыкантов). На этом же фото хорошо виден и наш «оркестр регулировщиков». Пусть никого не смущают стоящие в строю рядом с оркестром советские военнослужащие — к этому мы еще вернемся. В этом отрывке важно другое: зафиксировано время появления на месте будущей церемонии передового танкового батальона бригады: за полчаса до начала, а, согласно журналу боевых действий XIX моторизованного корпуса, началось прохождение в 14.30. Следовательно, танки Кривошеина вошли в город до 14 часов. Судя же по следующим снимкам, это произошло намного раньше, чем указал С. М. Кривошеин, поскольку видно, что в городе еще полно немецких войск, явно не предназначенных для торжественной церемонии.

       

       

До сих пор не стихают споры, правильно ли называть шествие, произошедшее в Брест-Литовске 22 сентября 1939 г., парадом. В опубликованных документах это слово отсутствует. Например, в «Договоренности о передаче...» речь идет о «Vorbeimarsch» — торжественном прохождении. Чем отличается торжественный марш от парада понятно любому человеку, служившему в армии. Безусловно, торжественный марш может быть частью парада, но вот сам по себе парадом не является. Парадом обязательно кто-то должен командовать. В Брест-Литовске командующего парадом не было, поскольку не было и самого парада. В качестве козырного туза (черт знает какого по счету в этой крапленой антисоветской колоде) сторонники версии о параде выкладывают вот этот «убойный», по их мнению, снимок.

На трибуне командир 20 моторизованной дивизии генерал-лейтенант М. фон Викторин, командир XIX моторизованного корпуса Г. Гудериан¹ и командир 29 легкотанковой бригады комбриг С. М. Кривошеин во время процедуры передачи города. И что? Это как-то доказывает факт совместного парада? Ни в коей мере, поскольку, как не раз говорилось ранее, никакого парада не было.

Г. Гудериан и С. М. Кривошеин в своих воспоминаниях использовали слово «парад», но при этом ни тот, ни другой ничего не говорили о прохождении советских войск. Более того, договариваясь с Гудерианом, Кривошеин всячески противился проведению парада, мотивируя это тем, что его личный состав не имеет времени на подготовку после почти стокилометрового марша. Причина сама по себе весомая. Обратите внимание на ходовую часть вошедших в город советских танков — она сплошь заляпана грязью. Неужели кто-то всерьез думает, что с такой техникой выходят на парад? Однако С. М. Кривошеин мог иметь и совершенно конкретные указания вышестояшего командования не допустить проведение совместного парада во что бы то ни стало. В этом случае Кривошеин успешно справился с задачей. Возможно, и Г. Гудериан, упорно настаивавший (со слов С. М. Кривошеина) на непременном проведении именно парада германских и советских частей, также имел на этот счет четкие инструкции, поскольку заранее планировалась киносъемка, а само мероприятие было на контроле в ведомстве Й. Геббельса.

   

Но что же все-таки происходило в тот далекий день в Брест-Литовске? Оставим в покое лингвистическую казуистику и попробуем разобраться. Наша задача — выяснить, имело ли место СОВМЕСТНОЕ прохождение немецких и советских войск. Именно это, думается, и является ключевым моментом к пониманию обсуждаемых событий. Для начала посмотрим ту самую киносъемку, в создании которой участвовали специалисты 689 роты пропаганды. Сюжет о передаче Брест-Литовска 27 сентября 1939 г. появился в очередном выпуске немецкого кинообозрения «Ton-Woche»

Все воспоминания Г. Гудериана о передаче Брест-Литовска советским войскам уложились в одну фразу.

Воспоминания С. К. Кривошеина более красочны, но менее точны.

Пока остаются неясности со временем начала церемонии передачи города. С. М. Кривошеин в своем донесении в штаб армии указывал, что бригада была сосредоточена возле города к 13.00, а в город он вступил в 16.00 «точно по времени, установленному протоколом», после чего была проведена процедура замены флагов. А согласно журналу боевых действий XIX моторизованного корпуса церемония началась в 14.30. В чем причины такого расхождения пока установить не представляется возможным вследствие малого количества документов, доступных для изучения.

Отметим также очередные неточности, допущенные С. М. Кривошеиным в мемуарах. Танки Гудериана в прохождении участвовать не могли по той простой причине, что в городе не было ни одного немецкого танка — 3 танковая дивизия, следуя приказу, еще 20 сентября начала выдвижение в сторону Ломжи. Вызывает сомнение и участие в церемонии авиации — думается, кинооператоры и многочисленные фотографы не упустили бы возможность получить столь эффектные кадры. К тому же с утра 21.09.1939 г. действовал советско-германский протокол, шестой пункт которого накладывал жесткие ограничения на использование обеими сторонами авиации:

Согласно журналу боевых действий XIX моторизованного корпуса в 14.30 началось торжественное прохождение двух дивизионов артиллерии и пехотного полка 20  моторизованной дивизии. Замыкал колонну войск разведывательный батальон 20 моторизованной дивизии. Прохождение принимал, стоя на невысоком помосте, командующий корпусом Г. Гудериан; по левую руку от него стоял комбриг С. М. Кривошеин. Во время марша попеременно играли немецкий и советский оркестры. По словам очевидцев «участвовавшие в мероприятии экипажи русских танков и насчитывавший 8 человек оркестр производили очень посредственное впечатление. Бросалось в глаза разномастное и неряшливое обмундирование».

       

Вот теперь мы подобрались вплотную к моменту истины. Прежде всего вопрос: почему на фоне трибуны проходят только немецкие подразделения, где фотографии с проходящими мимо Г. Гудериана и С. М. Кривошеина советскими частями? А ответ прост, как грабли: не было никакого прохождения советских войск, поскольку действие развивалось по сценарию, который предложил (точнее сказать, навязал) Гудериану Кривошеин. Танкисты четвертого батальона, вошедшие в город задолго до начала прохождения войск, на торжественной церемонии присутствовали исключительно в качестве зрителей (вспомните приведенное выше фото немецкого и советского оркестров). А вот еще снимок. Ну-ка, приглядитесь повнимательнее, кто это там стоит в строю слева, аккурат напротив трибуны.

Зрение вас не обманывает. На фотоснимке из Бундесархива и далее на панорамной склейке из кадров немецкой официальной кинохроники именно они, наши солдатушки-браво-ребятушки из передового батальона 29 легкотанковой бригады комбрига С. М. Кривошеина. Те самые, что так сильно оскорбили своим непарадным видом «цивилизованных» европейцев в сентябре 1939-го, а потом и в мае 1945-го. Любуйтесь, господа антисоветчики!

И обратите внимание: в немецкой кинохронике нет ни одного кадра прохождения наших танков не только на фоне трибуны, но и на фоне стоящих в строю танкистов кривошеинской бригады!

В это же самое время остальные батальоны бригады либо только входили в Брест-Литовск, либо стояли на улицах, принимая букеты цветов от горожан и терпеливо ожидая, когда «союзники» торжественно выметутся из города.

           

Но как же кадры немецкой кинохроники? А никак. Своей цели киноролик достиг. Во-первых, он делался прежде всего не для информирования советских людей, а для успокоения немецкого населения, опасавшегося возможной войны на два фронта. Во-вторых, этими кадрами можно было в известной степени воздействовать на правящие круги Англии и Франции, показав, какой сильный союзник появился у Германии. Вероятно, тогда этот трюк мог сработать. Однако в наши дни мало-мальски думающего человека эта пропагандистская поделка не может ввести в заблуждение. Достаточно двух-трех просмотров, чтобы убедиться в том, что данный «документальный» шедевр киностудии им. Геббельса не что иное, как обычный искусный киномонтаж. Нарезка из нужных сюжетов, наложенная на единый звуковой ряд, создает у зрителя иллюзию цельного динамичного действия. Надо быть или слабо видящим, или сильно упертым, чтобы отрицать очевидное. Каждый может убедиться сам: в немецкой кинохронике нет ни одного кадра, где бы на фоне трибуны с Гудерианом и Кривошеиным были засняты советские танки. Все советские боевые машины, якобы участвовавшие в так называемом параде, на самом деле были сняты задолго до начала торжественного марша немецких войск. Доказать это очень легко. Но сначала рассмотрим аргументы тех, кто утверждает, что в Брест-Литовске имел место именно совместный парад войск вермахта и РККА. Вот типичные доводы антисоветчиков.

       

Как видим, в подписях к иллюстрациям речь идет именно о совместном параде. Это, пожалуй, самые распространенные фотографии, которые по мнению антисоветской шоблы являются «железным доказательством» того, что совместный парад все же был. Если кто-то в эту ахинею фанатично верит — следующий текст может не читать, ибо все написаное далее предназначено не для верующих идиотов, а адресовано людям, которые не только умеют читать, но и пытаются осмыслить прочитанное. Рассмотрим это фото в более высоком разрешении. К сожалению, качественного снимка без водяных знаков найти не удалось, но в данном случае это некритично.

Итак, на снимке танки Т-26 из бригады С. М. Кривошеина проходят по ул. Унии Любельской мимо штаба XIX моторизованного корпуса. Слева — колонна немецких мотоциклистов и грузовиков остановилась у обочины, пропуская советскую технику. И чей же воспаленный антисоветизмом мозг вдруг посетила «гениальная» мысль, что на фото — совместный парад? Тот, кто утверждает подобное, попытался хотя бы бегло рассмотреть, что же изображено на этой фотографии? Вопросы на засыпку: куда делась трибуна, с которой якобы «принимали совместный парад» С. М. Кривошеин и Г. Гудериан? И куда делись они сами?

А ведь помост стоял прямо перед флагштоком. И не надо выдумывать глупости о том, что «помост могли уже убрать». Конечно, могли убрать, но только по окончании торжественной церемонии смены флагов, которая завершала процедуру передачи города! А что мы видим на снимке? Для тех, кто напрочь ослеплен антисоветской пропагандой, сообщаю: на флагштоке развевается военный флаг рейха, как две капли воды похожий на тот, что утром был спущен в Брестской крепости. Чтобы окончательно убедиться, что эпизод на фотографии имел место до начала прохождения немецких войск, достаточно посмотреть снимок, сделанный фактически в то же время в том же месте.

На снимке все те же мотоциклисты, только ракурс другой. Очень похоже на совместный парад, правда? Все так по-немецки строго и торжественно! Особенно убедительна телега с сеном в правом нижнем углу. Впрочем, наверняка найдутся эксперты, которые с пеной у рта станут доказывать, что сено — обязательный атрибут любого торжественного марша, а Гудериан с Кривошеиным в кадр не попали именно потому, что как раз в этот момент залезали на ту самую телегу, чтобы повыше было. Для вменяемых же людей приведенных доказательств того, что советские танки сняты ДО начала марша немецких частей, вполне достаточно. Объективности ради надо отметить, что есть единственный фотоснимок нашего Т-26 на фоне строя советских танкистов. Вот он.

Но и в этом случае антисоветчиков ждет разочарование. Этот момент отразил в своих воспоминаниях С. М. Кривошеин. Вспомним его разговор с комиссаром бригады: «...Теперь займемся подготовкой людей к проводам немецких частей из города. Через полчаса Гудериан будет пропускать мимо вон той трибуны свои полки. Разыщи, пожалуйста, нашего капельмейстера, передай ему мое приказание, чтобы шумел не меньше немцев. [...] По площади проходил немецкий оркестр». Судя по всему снимок сделан вскоре после этого разговора, но до начала церемонии, когда происходило построение немецкого оркестра. Чтобы понять, что «проводы немецких войск» еще не начались, достаточно беглого взгляда на музыкантов — оба оркестра молчат, хотя согласно утвержденной процедуре во время торжественного марша они обязаны были играть попеременно. Так что и здесь мимо.

Однако вернемся к церемонии. По окончании прохождения, когда последний немецкий автомобиль проехал перед трибуной, генерал-лейтенант Г. Гудериан в коротком выступлении передал от лица немецкой армии комбригу С. М. Кривошеину город Брест. Затем был дан приказ к спуску немецкого военного флага. Под звуки национального гимна в 16.45 в Бресте был спущен немецкий флаг. Затем выступил русский командующий. После его выступления под «Интернационал» на флагштоке был поднят советский флаг. Церемония передачи была завершена.

       

На первом из приведенных снимков хорошо видно, что советские военнослужащие стоят с приготовленным к подъему полотнищем советского флага. Вопреки расхожим домыслам, никакого совместного банкета Кривошеина с Гудерианом не было. Г. Гудериан и его начальник штаба полковник В. Неринг, попрощавшись с комбригом С. М. Кривошеиным и другими советскими командирами, тотчас же уехали к новому месту расположения штаба корпуса в Замброве. Для урегулирования незаконченных дел в Бресте остался его бывший немецкий комендант подполковник Хольм и переводчик подполковник Зоммер.

В 11.50 23 сентября 1939 г. от командира 29 легкотанковой бригады комбрига Кривошеина С. М. в штаб 4 армии ушло донесение следующего содержания:

Обращает на себя внимание то, что в довольно подробном донесении С. М. Кривошеин уделил процедуре передачи города лишь несколько слов. Ни на какое прохождение советских войск даже намека нет. А ведь комбриг обязан был докладывать о любом контакте с немцами, как того требовали предыдущие приказы командующего 4 армией.

Совершенно ничего не говорится о прохождении советских войск и в журнале боевых действий XIX моторизованного корпуса.

Казалось бы, два серьезных официальных документа, составленные именно для того, чтобы максимально правдиво донести обстановку до вышестоящего начальства. Оба документа написаны в тот же или на следующий день непосредственными участниками событий с обеих сторон. Более того, эти документы не подлежали огласке, ибо имели гриф «Совершенно секретно» — почему в них ничего не сказано о прохождении войск РККА? Да просто потому, что не о чем было докладывать: со стороны РККА не было ни парада, ни торжественног марша, а было обычное вступление войск в город.

Если же чей-то помутившийся от злобы ко всему советскому рассудок все же допускает совершенно бредовую мысль о существовании какой-то тайной договоренности о параде, то именно этим неадекватам 22 сентября 1939 г. советский комбриг Семен Моисеевич Кривошеин показал большой красивый кукиш, сделав (вольно или невольно) все для того, чтобы не замарать честь своей Родины и Красной Армии совместным шествием с нацистами.

И последнее. До каких пор мы с сатанинским упрямством будем обвинять своих отцов и дедов во всех смертных грехах и каяться в несовершенных ими преступлениях? Не пора ли вышвырнуть на помойку вариант отечественной истории, навязанный нам резунами-сванидзе-латыниными и прочими доморощенными и забугорными продолжателями дела доктора Геббельса? Может, пора, наконец, остановиться, задуматься и вспомнить свое героическое и великое прошлое? Да, в истории нашей страны было много трагических страниц, но не было ни одной позорной. Только осознав эту простую истину, мы сможем понять всю мудрость и глубину слов: «Наше дело правое! Победа будет за нами!». Хотя наступит эта Победа очень нескоро...